Пять любимых вещей моего детства (часть первая)

Снег

Мне всегда нравились гладкие или волнистые поверхности, отражающие свет. Эти мерцающие блики солнечного света на поверхности воды или яркие вспышки осколков стекла на обочине дороги, словно приходили к нам из какого-то другого лучшего мира. Конечно, это была только игра моего воображения, но, сколько я себя помню, я никогда не могла остаться равнодушной к водной глади моря, озера или даже лужи, освещенной солнцем. Помню с какой радостью я и моя подружка Тоня отправлялись бродить вдоль объездной дороги сразу после летнего ливня. Асфальт на дороге был теплым и влажным, и серебристый пар подымался отовсюду. Мы брели неторопливо, заглядывая во встречающиеся по пути лужи, в которых отражалась чистая синева неба и легкие белые облака. В то время на окраине города машины проезжали редко, и воздух был восхитительно свеж и напоен ароматом озона. А какое это было удовольствие сбросить сандалии и пройтись по теплым прозрачным лужам босиком!

Но, конечно, ничто не могло сравниться с тем радостным возбуждением, которое испытывали все дети в округе, когда с неба начинали валиться пушистые белые хлопья. Эти грязные серые скучные Одесские зимы были такими утомительными, что выпавший внезапно снег воспринимался как чудо, как подарок судьбы. Я помню, как я плакала, когда снег, выпавший вечером, утром начинал таять под безжалостными лучами солнца и голос мамы где-то над головой: «Я же тебе говорила, что первый снег всегда тает!».

Когда я училась в начальной школе, нам повезло, и две или три зимы подряд были по-настоящему снежными. Всех детей охватывало радостное волнение, когда надвигались тяжелые серые тучи и в воздухе начинали кружиться первые белые снежинки. Утром мы, казалось, просыпались в новом мире, ярком и праздничном, где все деревья, заборы, крыши домов и все, что мог охватить глаз, было покрыто искрящимся белым снегом, и морозный свежий аромат врывался через приоткрытую дверь. И как много интересных занятий у нас сразу появлялось. Можно было скатываться на санках по любой наклонной поверхности, пусть даже с риском свернуть себе шею, или толкать друг друга в мягкие слегка пружинящие сугробы, или лихо разбежавшись, скользить по блестящим ледяным дорожкам. Взрослые ворчали, воспринимая это как покушение на безопасность передвижения, и теперь я их понимаю. Но в то время, когда я была маленькой и легкой, какое это было удовольствие разбежаться и пронестись, скользя по узкой сияющей полоске, по которой до меня скользило так много других детских ног. В этот момент я, как будто принадлежала к какому-то таинственному детскому братству, в которое взрослым не было доступа.

Когда снег начинал подтаивать, появлялись новые забавы, к которым и взрослые могли подключиться. Не так просто это было скатать два огромных снежных шара для туловища и один поменьше для головы, и потом слепить все это вместе. После этого оставалось раздобыть два уголька для глаз, веточку для носа, нахлобучить что-нибудь подходящее на голову, и снеговик был готов. Ну, и конечно, мальчишки тут же начинали яростно сражаться, перебрасываясь снежками. Я никогда не умела бросать камни или снежки как следует и поэтому старалась всеми силами уклоняться от этих снежных баталий.

Мне нравилось просто бродить со своей подругой среди покрытых снегом деревьев, выискивая самые красивые места, или ловить падающие снежинки своими слегка заледеневшими варежками исследовать их строение. У них были такие сложные и необыкновенно красивые формы. И у каждого снегопада были свои неповторимые снежинки! Казалось, они прилетали к нам из какой-то волшебной страны, таинственной и прекрасной.